Кoнсeрвaтoры изничтoжaт меня от злости, но правда состоит в том, что нет никакого надёжного, объективного, безлично-юридического критерия, говорящего нам о том, какое изображение — это искусство, а значит, имеет право на публичный показ, а какое — порнография, педофилия и запретить-расстрелять.

Я понимаю, что у вас щёки раздуваются от возмущения, но критерия, милые мои, нет.

Так, например, ангелочки-купидоны-путти, всем нам прекрасно известные, — это кто?

Это голые дети, которые показывают нам попу — и не только.

Уже этого одного примера, по-моему, достаточно — хотя примеров море.

А что говорит нам закон?

А он говорит, что если есть «культурная ценность», то можно, валяйте, а если нет, то нельзя.

Но как её, эту культурную ценность, определить?

Есть очевидные вещи — ну там, сайт xxxformensex что-то там, но если дело спорное, то как?

Обратиться к экспертам, допустим.

Но ёжику понятно, что разные эксперты скажут разные вещи.

Пиотровский — одно, Гельман — другое, монахиня с искусствоведческим дипломом — третье, а кто-то, возможно, и четвёртую точку зрения себе найдёт.

Кто-то видит эротику — а кто-то невинность, кто-то растление, а кто-то — высокохудожественный эстетизм.

Если помните, в 20-м веке и «Лолиту» запрещали.

А теперь — ну что «Лолита», вот вы, такие озабоченные публичной моралью, мимо пройдёте, и вам даже неинтересно, что вон она, рядом, на полке лежит.

Нет критерия.

Хотя я понимаю, что вам очень хочется запрещать.

Но цензура — это как секс в школе.

Может и хочется.

Но — не надо.